Отзыв на спектакль «Семейное счастие» в театре-мастерской Петра Фоменко

27 декабря прошлого уже года, по настоянию очень умных и уважаемых людей и, как они сами себя считают, больших любителей и знатоков театрального искусства, я посмотрел спектакль «Семейное счастие», в театре-мастерской Петра Фоменко, поставленный по одноимённому роману Льва Николаевича Толстого, написанного им в далёком 1859 году. Эти люди сказали мне, что это лучшая постановка безвременно ушедшего от нас, восемь лет назад, Петра Наумовича Фоменко.

Под впечатлением, просмотренных, до этого, здесь же, двух спектаклей – «Триптих» по Александру Пушкину и «Одной абсолютно счастливой деревни» по Борису ВахтинУ, о которых я отчитывался перед вами после их просмотра, я без раздумий приобрёл билеты и на этот спектакль. Я подумал, если говорят, что этот спектакль лучше двух предыдущих, увиденных мною и так впечатливших меня, то значит, здесь должно быть вообще нечто невообразимое.

Роман Толстого «Семейное счастие» я до этого не читал. Но теперь, после просмотра данной постановки, читать буду, вряд ли, поэтому вкратце перескажу вам фабулу спектакля. Может быть, она вас поразит своей оригинальностью и неординарностью. Но меня почему-то не поразила.

Итак, фабула.

Юная, 17-тилетняя девушка Маша, сыгранная в спектакле 49-тилетней заслуженной артисткой России Ксенией Кутеповой, влюбляется и выходит замуж за мужчину вдвое старше её самой, друга её отца – 36-тилетнего Сергея Михайловича, сыгранного 46-тилетним артистом этого театра Алексеем Колубковым. Живут они в деревне, в имении. Освоившись в семейной жизни и погрузившись в свойственную молодому и необразованному уму скуку, этой молодой особе Маше захотелось яркой и праздничной светской жизни, захотелось захватывающих дух развлечений, впечатлений, ощущений, и восторженных взглядов на себя со стороны светских львов и львиц. «Мне скучно, скучно, а притворяться я ни за что не стану» - такие слова, в сердцах, произносит главная героиня.

Поэтому, видя её неудовлетворённость семейной деревенской жизнью, муж, Сергей Михайлович, чтобы как-то угодить своей молодой жене, вначале переезжает с ней в Петербург, где она попадает в круговорот светских балОв и приёмов. А затем они едут на курорт Баден-Баден, в Германию, где она опять окунается в такую же интересную и захватывающую светскую обстановку, с соответствующими развлечениями и с такими же светскими львами, только другой европейской породы.  

После некоторого разочарования в такой светской жизни и охлаждения к ней мужа, вследствие её светских приключений, они возвращаются к себе в деревню, к тихой семейной жизни. «Ты сама должна была (всё) узнать и узнала», — злорадно говорит ей муж в финале спектакля.

Всё. Фабула закрыта. Спектакль окончен.

Вот такая вот, очень оригинальная, совсем не избитая история. Согласитесь, никто же из вас, до этого, не слышал тысячу раз таких историй, про молодую жену и престарелого, по тем временам, мужа, с различными вариациями в конце. Никто ж из вас никогда не смотрел передачи «Давай поженимся», «Дом-2», «ДНК» и прочие.  

После просмотра спектакля, у меня возникло два вопроса, на которые я надеюсь, найти ответ, может быть с вашей помощью.

Первый. Зачем вообще Пётр Фоменко, взялся за постановку романа Льва Толстого «Семейное счастие»? Романа, о котором сам Толстой говорил, что, когда он перечитал его некоторое время спустя после публикации, зацитирую дословно слова самого Льва Николаевича, - это «оказалась такая постыдная гадость, что я не могу опомниться от сраму, и, кажется, больше писать никогда не буду». https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B5%D0%BC%D0%B5%D0%B9%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D1%81%D1%87%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%B5

Это вот такой у меня первый вопрос.

И второй вопрос. Зачем в этом театре, с таким маниакальным упорством продолжают и продолжают показывать этот абсолютно неинтересный, скучнейший, 3-х часовой спектакль, с банальным сюжетом и примитивным смысловым посылом? Продолжают показывать уже 20 лет, уже 8 лет после смерти Петра Фоменко, и 160 лет после того, как Лев Толстой назвал этот свой роман «постыдной гадостью»? Что постановщики хотят сказать этим спектаклем сегодняшним людям, которым подобные сюжеты целыми днями крутят по телевизору?

Неужели сегодняшнее художественное руководство театром-мастерской не понимает того, что очень хорошо понимают многие зрители и понял 160 лет назад, даже сам граф Толстой? Даже сам граф Толстой - великий моралист и поучатель своих современников, даже он сам понял, что постыдно писать такую поучательскую банальщину. Ещё раз повторю слова самого Толстого для тех, кто может плохо меня расслышал и будет затем осуждать мой отзыв о спектакле. Ещё раз дословно, - «как я приехал в деревню и перечёл её, (это) оказалась такая постыдная гадость, что я не могу опомниться от сраму, и, кажется, больше писать никогда не буду».

То, что Толстого всегда тянуло к морализаторству, поучениям и малеванию оторванных от жизни идеалистических картинок человеческих отношений между господами и крестьянами, между мужьями и жёнами, знает любой человек знакомый с творчеством Толстого, с его идеалистической концовкой «Войны и мира», где Пьер Безухов вместе с Наташей Ростовой, умиляясь от своей любви друг к другу и к своим крепостным крестьянам, то бишь, к рабам, вместе с ними строят светлое будущее, где все люди братья и наполнены любовью друг к другу. То есть, в конце «Войны и мира» Толстой нарисовал этакую милую идеальную схему, мало чего общего имеющую с реальной жизнью и реальными человеческими отношениями. Видно, очень хотелось графу, чтобы жизнь была именно такой, какую он намалевал, а не такой, какой она есть на самом деле. Не нравилась, видать, ему реальная жизнь, где рабы не смотрят умилённо на господ и барчуков. А жёны не смотрят умилённо на своих мужей.

В романе же «Семейное счастие» Толстой, напротив, нарисовал другую схему. Он схематично показал, как можно разрушить семейное счастье. Мол, смотрите, и задумайтесь.

Глядя на этот спектакль, я лишний раз убеждался в том, что невозможно вдохнуть реальную жизнь в театральное действо, которое является обычным упрощённым схематозом, в котором нет той самой реальной жизни, то есть, в котором нет правдивой литературной основы, отображающей реальные отношения между людьми. Это невозможно сделать, даже, если в спектакле задействованы самые прекрасные актёры. В лучшем случае они будут пытаться изображать жизнь, перемещаясь по сцене с умными лицами, делать смешные репризы, а в худшем случае – просто будут кривляться перед публикой. И в том, и в другом случае, Станиславский сказал бы – «Не верю». В этом спектакле, актёры пошли по смешанному варианту – ходили по сцене с умными лицами, пытаясь изображать живых людей, и периодически кривлялись перед публикой, при помощи заученных театральных трюков.

И если писатель просто склепал схему, отдалённо напоминающую человеческую жизнь и реальные человеческие чувства, с некими персонажами, напоминающими людей, которые, вроде и говорят, как люди, но, проблема в том, что люди так не говорят в подобных намалёванных ситуациях. Когда вот такую схему сварганит какой-нибудь писатель, то воспроизвести затем реальную жизнь на сцене, следуя подобной писательской схеме – невозможно. Это не получится ни у гениальных актёров, ни у гениальных режиссёров. Но гениальный режиссёр даже в мыслях не будет браться за такую постановку, понимая, что в схематоз нельзя вдохнуть реальную жизнь. А гениальный актёр, просто, вежливо найдёт причину отказаться от участия в подобном схематозе. Так и с «Семейным счастием». Каких актёров туда не всовывай, в какие костюмы их ни наряжай, какие мизансцены там ни выстраивай, невозможно сделать из этого, как сказал сам Толстой «сраму» конфетку.

Думаю, Пётр Фоменко, в ходе постановки спектакля понял, за что он взялся. Может быть, ещё и прочёл слова Толстого про «срам». Но, видать, было уже поздно отступать. Это же не художественная самодеятельность, это профессиональный театр, поэтому любая постановка связана и с произведёнными предварительными затратами, и потраченным временем, и с режиссёрскими амбициями. Поэтому, думаю, Фоменко попытался любыми средствами оживить эту толстовскую поучательскую схему. А что лучше всего оживляет любой затянувшийся театральный схематоз? Ну, конечно же, удачная шутка, реприза, гарантированно вызывающая смех в зале. Хорошая шутка всегда придаёт хоть какую-то жизненность, даже откровенно провальному спектаклю, особенно, если она профессионально сыграна хорошими актёрами.

Но, когда хорошая реприза показывается впервые, она гарантированно вызывает в зале смех. Когда она демонстрируется во второй раз, она тоже может вызвать улыбку. Когда же это делается в третий раз, публика начинает понимать, что её пытаются надурить, оправдывая такой повторяющейся репризой затянувшееся действо. Публика начинает понимать, что эта шуточка не имеет никакого отношения к сюжету, просто публике устраивают оживляж данного театрального схематоза. В последующие разы, даже самая удачная шутка превращается в откровенную пошлость.

Хороших шуток, в этом спектакле, было придумано несколько.

Первая – это когда, во время семейного чаепития, сразу же после женитьбы, Кутепова долго и нежно повязывает мужу сопливчик перед чаепитием, то есть, повязывает мужу на шею салфетку, чтобы он не пролил на себя чай и не испачкался. В ходе повязывания сопливчика, выясняется, что это угол скатерти. И затем, из этой же скатерти, делается общий сопливчик и для самой жены, и для служанки – Катерины Карловны, которую играла заслуженная артистка России Галина Тюнина. Первый раз это было действительно неожиданно и смешно. Это вызвало смех всего зала. Но в течение спектакля эту процедуру проделывали неоднократно. Угадайте – какие чувства это вызывало у публики, в очередной раз?

Потом, новоиспеченному мужу постоянно надевали на голову какой-то плетёный клобук с куклой. Ну, очень смешно для детей младшего школьного возраста. Целый день могут смеяться, сколько ты его на голову новоиспечённому мужу не надевай.

Ещё одна забавная реприза была придумана с чемоданом, который поставили посреди сцены, перед поездкой молодой семейки в столицы, в светскую жизнь. Кутепова очень забавно его переступала, несмотря на кучу пространства вокруг. Когда это было сделано впервые, это было действительно смешно. Когда в десятый раз, думаю, вы тоже догадываетесь о реакции публики.

Но не только с юной женой Машей, но и с умудрённой житейским опытом Катериной Карловной тоже постоянно происходили забавные оплошности. Во время чаепития, она постоянно роняла бублики на пол. Ну, согласитесь, что это очень смешно, когда, при помощи заученных до автоматизма театральных трюков, перед тобой кривляются заслуженные артистки России.

Единственное, что действительно, хоть немного оживляло спектакль, так это пародийная игра Ильи Любимова и Кирилла Пирогова, создающих на сцене образы французского, итальянского и русских петербургских ловеласов.

В очередной раз отмечаю игру Ильи Любимова. Вижу в нём будущего большого актёра.

Вот такие впечатления у меня от просмотра данного спектакля. Но я, в любом случае, рад, что мне удалось посмотреть эту постановку. Теперь я более реалистично смотрю на Петра Фоменко, как режиссёра. А то я был немного ослеплён его «Триптихом» по Пушкину и «Одной абсолютно счастливой деревней» по Борису ВахтинУ.

И ещё, глядя на это «Семейное счастие», я понял, что благодаря тому «сраму», что пережил Толстой после публикации этого романа, ему удалось, 18 лет спустя, написать, на мой взгляд, самый лучший свой роман – «Анну Каренину», где он очень тонко, детально и глубоко показал реальные отношения и чувства, возникающие между людьми, без всякой сентиментальшины и схематичности. То есть, «Семейное счастие», по сути дела, было для Толстого великолепной тренировкой, подготовкой к «Анне Карениной».

Да простят меня участники и постановщики спектакля, но я никому не буду рекомендовать ходить на подобные спектакли.

Нельзя паразитировать на московском местоположении и востребованности московских развлечений у невзыскательной заезжей публики, аплодирующей любой столичной галиматье. Надо с уважением относиться и к публике, которая не такая тупая, как кажется многим режиссёрам и актёрам, и, самое главное - с уважением относиться к самому себе и своему таланту, а не растрачивать его на кривляние и попытки вдохнуть жизнь в откровенный сентиментальный, поучательский схематоз.

До свидания, друзья. До следующих спектаклей.

© Автор текста: Волощук С.Д.